Private Conversation

Пробираясь через вереницу дней, пытаюсь нащупать пульс времени, теряю смысл, но снова становлюсь самим собой в свете надкушенной по краю луны. В почтовом отделении Авангарда сегодня праздник: из всех маленьких и больших коробок самой аутентичной и долгожданной оказалась плоская и квадратная. В ней были пластинки. Много пластинок. Я аккуратно открыл конверт, поставил иглу на блестящую пластмассовую поверхность и приготовился впитывать.
Музыка лилась по моим венам и скоро из тихого горного ручья, через полноводную дельту с шумом впала в дикий и свободный океан моего сердца. Перед глазами мелькали тени прошлого: польские джазмены 50-х, современные битмейкеры из Вроцлава, катящийся по склону Кшиштоф Комеда, и где-то вверху, высоко в небе, изумленный и растерянный, пьяный и весь в мелу – Марек Хласко; как надкушенная по краю луна – бледный и загадочный. На её поверхность никогда не ступала нога Армстронга. Там были только Моцарт и Сальери. Оба талантливы и гениальны, как Эрос и Танатос.